Этот тип, к сожалению, встречается довольно часто. Все клиенты психологов, у которых были/есть такие родители, долго и трудно работают с синдромом самозванца, с чувством неполноценности, с несоответствием каким-то непонятным стандартам, с невротическим стыдом и виной.
Игорь с детства слышит от отца, что не оправдал его ожиданий. Отец видел его продолжателем династии военных, таким, как он сам, как дед и прадед. И ведь он даже «поступил» сына в Академию МЧС, правда, тот не доучился и семестра, забрал документы и подал их через год в… балетное училище. Балет! Мой сын танцовщик! Язык не поворачивается! Что это за профессия такая?! Теперь папа «вынужден» пить от горя – сын-то «не удался», перед друзьями-генералами не похвастаешься…
Тая с детства слышала о том, что испортила всю жизнь маме. Мама была актрисой, подавала большие надежды, собиралась на гастроли, которые могли изменить ее жизнь – и тут сюрприз!.. Здесь мама театрально вздыхала и вытирала слезу. Беременность! Конечно, никаких гастролей, взяли другую актрису. Актрисульку! Вся слава досталась ей. Если бы не ты, Тайка, быть бы мне звездой!..
А Лариса «не дала» маме стать счастливой и уйти от пьющего и изменяющего мужа. «Все же ради вас с братом было! Вот и страдала всю жизнь – битая и несчастная. А вы теперь нос воротите, не позвоните лишний раз, не совестно?»
Видишь общее во всех трех историях? Обвинитель перекладывает ответственность за собственный выбор и чувства на другого человека, основной месседж всех посланий – «это все из-за тебя».
На самом деле папа Игоря пьет, потому что хочет пить и потому, что придумал себе идеального сына и всю жизнь сравнивал Игоря с этим вымышленным образом. Тая не просила ее рожать, и вопрос предохранения и принятое решение рожать ребенка – целиком и полностью ответственность ее мамы. Как и решение не возвращаться потом к актерской карьере, а опустить руки и всю жизнь ненавидеть «актрисульку» и завидовать ей.
И уж, конечно, «жертва» мамы Ларисы была непрошеной и напрасной, так как никто от этого счастливым не стал: ни Лариса, ни ее брат. Оба сбежали из дисфункциональной семьи при первой возможности, Лариса в 17, брат – в 18 лет.
Фразы-маркеры:
– Ты испортил/испортила мне жизнь;
– Из-за тебя я…
– Если бы не ты…
– Это ты меня довел/довела…
– Я все для тебя, а ты…
Чувства-маркеры:
– Стыд;
– Вина.
Чего добиваются обвинители: осознанно или нет, хотят снять с себя ответственность за происходящее в их жизни: в прошлом, настоящем или будущем. Всегда виноват кто-то другой – не приходится сталкиваться со сложными выборами, ответственностью. Кроме того, это позволяет управлять близкими, ведь чувство вины – прочная уздечка, потянешь – лошадка идет в одну сторону, дернешь – остановилась.
Как отстаивать границы с обвинителями: для начала осознать, что все, что ты слышал(а) с детства на эту тему – неправда. Тебя обманывали. Нет, ты не виноват(а) в том, что мама поправилась после беременности тобой, или в том, что не стал(а) хирургом, как мечтали родители, или в том, что не хочешь рожать, хотя тебе (уже!) 30, а мама мечтает о внуках. Это не так просто осознать – слишком глубоко въелось, настолько, что ты давно уже сам себя винишь во всем подряд и привык к хронической виноватости. Поэтому, если не получается, лучше пойти в терапию и пройти этот путь вместе с психологом/психотерапевтом.
После того как осознание произойдет – станет значительно легче отстаивать границы, поскольку внутри появится «право» на это.
Как разговаривать: пресекать привычную родительскую «песню» про вину. Останавливать, говорить четко и ясно: «Мама/папа, мне неприятно это слышать. Я прошу тебя больше это не повторять». Если ничего не меняется – то действовать по схеме, описанной в статье про контролеров.
Если ты хочешь пересобрать образ себя, пострадавший от подобной формы общения, используй наш терапьютик «Я». Терапьютик – это терапевтическая программа для самостоятельной работы. Подробнее – по ссылке link
Помогите нам расти, подписывайтесь на нас 👇
